(no subject)

Желание стать пожарным, продавцом газированной воды и летчиком исчезли годам к 5. Я уже понял, что эти профессии сулят только призрачное счастье, позже, в зредые годы я осознал, что все это может быть легко получено созерцанием соседского дома в огне, доставанием бутылки воды из холодильника и просто покупкой билета на самолет. Тогда я еще этого не понимал, но хотеть быстро перестал.

Но чего-то всегда нужно хотеть. Годам к 6 это сменилось хотением играть на музыкальных инструментах. Опять же, сейчас я понимаю, что это было из-за старшего брата, закончившего музыкальную школу по скрипке, обладавшего абсолютным слухом и талантом. Но тогда я этого не знал, а магия извлечения звуков из чего-нибудь манила. К 7 годам я мог безошибочно напеть бетховенские сонаты и Хорошо Темперированный Клавир, к 8 годам я тайком от брата переписал от руки его же рукописную копию курса джазовой гитары Бейкера и пару лет разучивал риффы и соло, никогда не слышав этой музыки вживую. Играть в три аккорда я выучился только годам к 14, когда понял, что джазовые проигрыши моих ровесников не интересуют. Тогда же играл по нотам все, что шевелится, что попадалось под руку. Когда под руку попалось переложение Баховских сюит для виолончели, сыграл и их. Чтобы левая рука была погибче, привязывал ее скакалкой и так сидел несколько часов.

При этом на коленях умолял родителей отдать меня в музыкальную школу. Но старший брат сказал, что пусть у меня будет счастливое детство и меня туда не отдали. Один раз согласились и купили мне баян. Я месяц ходил заниматься на баяне и попросил отдать меня на фортепиано. Сказали, что нет и всю оставшуюся жизнь я получал музыкальное образование сам. По учебникам для школ и консерваторий, самоучителям и тому подобное.

Сейчас я прекрасно пониммаю, что музыкального таланта у меня нет, есть любовь к музыке, умение играть. А таланта нет и не было. Это важно, потому что пойди я по музыкальной стезе, сейчас бы точно так же мучался.

В студенческие годы музыку сменил театр, некоторые мои друзья успешно бросили институт, поступили в театральные училища и стали заслуженными (или уже народными) артистами. Я же, посмотрев на себя в зеркало, отправил мечты стать Лоуренсом Оливье туда же, куда ушли Андреас Сеговия и Пако де Люсия.

И продолжал заниматься любимым делом, физикой и компьютерными науками. Особенно последними, ибо считал что вот тут-то у меня и есть талант. Так всю жизнь и прозанимался, даже достиг каких-то успехов и признания. Но, в отличие кильки, которой хорошо в томате, я вдруг понял, что мечты стать Тьюрингом, Фон Нейманом и Адой Лавлейс вместе взятыми, надо было послать вслед за театрально-музыкальным романом. На это моего прозрения не хватило. А зря.

Потому что больше всего я люблю готовить. Что нравится и мне и меня окружающим. Может, я в детстве неправильно прочел слово "Оливье"?